«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» Часть 3. После эвакуации

Начало здесь:

«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» Часть 1. Довоенное

«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» Часть 2. Война

 

Возвратились из эвакуации мы почти через два года, летом. Помню, как нас встретила бабушка, как мы с вещами шли от метро, потом по нашему переулку. Ослепительно сияло солнце...

В доме на полу лежала огромная волчья шкура. Глаза у волка были ярко-жёлтые, как настоящие. Бабушка рассказала, что купила эту шкуру, чтобы отпугивать воров. У нас в квартире было очень много окон, забраться внутрь на невысокий второй этаж было несложно. Так вот, бабушка выставляла волчью морду в окна по очереди, будто собаку…

 

Помню, как бабушка посылала меня покупать продукты по карточкам. Просила беречь их, не потерять, чтобы не остаться без продуктов до следующей выдачи. Как-то я встала в очередь, держа карточки в толстой варежке. За мной пристроился мальчик, который вкрадчивым нежным голоском спросил, не последняя ли я. Я ответила. И подумала, какой воспитанный мальчик! Так в этих приятных мыслях и подошла к прилавку. А карточки из варежки исчезли — «воспитанный» мальчик их вытащил. Наверное, это было моё первое разочарование в людях, особенно в мальчиках…

Помню очень хорошо, как отменили продуктовые карточки в 1947 году. Причём, как потом узнала, раньше, чем в других странах, участниках войны. Помню, как, прижимая к себе, несла домой огромные буханки свежеиспеченного пахучего серого хлеба п сахарные головы, купленные без карточек. Хлеб и сахар без ограничений — что ещё нужно изголодавшему ребёнку для полного счастья?.. А изголодались мы здорово, изголодалась вся страна…

Помню, как мы с сестрой ждали, когда мама возьмёт нас в гости к тёте Маше. У тёти Маши муж был известный в Москве портной, и в доме водились деньги и хорошие продукты. Помню, как мы с сестрой стояли у нашей изразцовой печки, грелись о тёплые белые изразцы и мечтали поесть у тёти Маши белого-белого хлеба, белого, как эти изразцы…

 

Помню, как бабушка принесла узкую высоченную банку консервов — сказала, что это «лярд», от американцев. Запомнила это странное слово, потом узнала про ленд лиз и что «лярд» — это нутряное свиное сало… Наверное, на нём бабушка и пекла свои вкуснейшие пышки. Напечёт и будит нас: «Девки, вставайте, чай с пышками готов!»… Больше таких вкусных пышек никогда не ела, и сама испечь, как ни старалась, не могла…

 

Московская бабушка

Бабушку до сих пор вспоминаю с благодарностью и нежностью. Она была очень колоритной. Её ёмкие словечки, точные и смешные прозвища, песни… У неё был замечательный голос, и в молодости её приглашали в хор Пятницкого, но муж не разрешил. Она была основой и опорой нашей семьи, заменяла нам отца и маму, которая работала с утра до ночи, как работала вся страна… Бабушка тоже работала на овощной базе и успевала вести дом и воспитывать и нас, и детей тёти Ани… Готовила очень вкусно, в общем-то, из самых простых продуктов. А какие пироги она пекла! Отец, когда уже не жил с нами, звонил бабушке и, уважительно обращаясь к ней по имени отчеству, просил испечь к его приходу пирожков. У них с бабушкой были очень тёплые отношения, мы с сестрой этого не понимали и прятались, пока отец и бабушка любезничали за столом за чаем с пирожками…

 

Очень хорошо помню, как мы, дети, ждали первое апреля. Ждала вся страна. Каждый год в этот день выходили газеты с новыми ценами на продукты и промышленные товары. Эти цены были ниже предыдущих — хоть на несколько рублей или копеек, но ниже. Последнее снижение, которое помню, было совсем небольшим, но всё равно — снижение…

 

Школа

Той же осенью поступила в первый класс. Школа была недалеко. В ней учились только девочки — в Москве было раздельное обучение. Иногда устраивались совместные вечера — приглашали мальчиков из соседней школы. Не помню, чтобы такое разделение меня заботило — мальчиками тогда я не интересовалась… У нас была очень строгая директриса Клавдия Петровна, говорили, она когда-то заведовала гимназией ещё при царе…

В школу мы ходили в форме — коричневое платье с белым воротничком и чёрным фартуком. Потом, когда нас торжественно приняли в пионеры, добавился пионерский галстук. По праздникам — то же коричневое платье, но с белым фартуком. Никаких вольностей — чулки резинкой, никаких фильдекосовых, а потом и капроновых. Никаких распущенных волос — только косички… Это меня тоже нисколько не заботило. Косички так косички, мама научила меня их заплетать. Бунтовать против косичек было бессмысленно, а то с уроков выгонят…

Учёба давалась мне легко, играючи. Училась на одни пятёрки, может, было несколько четвёрок, в основном по поведению. Помню, что много шкодничали, как мальчишки, искали на голову какие-то приключения… Учиться было очень весело. Школу и своих учителей вспоминаю с благодарностью и любовью…

Помню уроки по чистописанию в первом классе: «Наклон, волосяная линия, наклон, волосяная линия…». И специальные тетрадки для чистописания. Писали ручкой с пером № 86 фиолетовыми чернилами, которые заливались в непроливайки. Непроливайки носили в школу в маленьких чёрных сатиновых мешочках…

 

Много позже поняла, какие широкие горизонты были открыты для обучения, для развития, и совершенно бесплатно… В школе захотела играть в волейбол — записалась в бесплатную волейбольную секцию. Играла в волейбол долго, уже после школы, в вузе и на работе. Хотела было научиться играть на каком-нибудь инструменте — мама отвела меня в ближайшую музыкальную школу, тоже бесплатную. Так и научилась бы, если бы преподаватели не отговорили — де «медведь на ухо наступил…».

В моё время был самый широкий выбор самых разных секций и кружков по интересам, и всё бесплатно. Были прекрасные Дворцы пионеров, где ребята были настоящими хозяевами и занимались тем, что им по душе…

 

Помню, как в старших классах увлеклись оперой и балетом. Выстаивали чуть ли не всем классом за билетами в Большой на декаду. В школе я побывала на всех спектаклях в Большом. Понятно, что билеты стоили недорого, раз школьники могли себе такое позволить…

 

Вступление в комсомол было очень торжественным. Готовилась долго, учила название столиц, компартий… Очень волновалась, а вдруг не примут… Было ощущение, что приобщилась к чему-то большому, целостному, настоящему… Может быть, это был первый звоночек моего взросления.

 

Долго не могла определиться с вузом. Хотела стать астрономом — передумала. Подумывала поступить в архитектурный, стала ходить на бесплатные курсы при Архитектурном институте, рисовала гипсовые маски, обнажённую натуру. Очень нравилось. Но быстро поняла, что с талантом не очень-то, дельный художник из меня не получится... Учительница по литературе советовала идти на филологический в МГУ, ей нравились мои сочинения. Но вот однажды какая-то девушка пришла в школу и рассказала про Евклида. Лобачевского, Римана… И тут меня осенило — вот оно! — мех-мат МГУ!.. Прошла собеседование, так как окончила школу с золотой медалью, поступила.... И началась совершенно новая жизнь в мире теорем, задач, коллоквиумов, семинаров, экзаменов, взрослых забот…

 

Продолжение здесь:

«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» Часть 4. Пионерлагерь

«Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…» Часть 5. Мехмат МГУ

Ирина ПОЛЕТАЕВА

Комментарии

Добавить комментарий

Plain text

  • HTML-теги не обрабатываются и показываются как обычный текст
  • Адреса страниц и электронной почты автоматически преобразуются в ссылки.
  • Строки и абзацы переносятся автоматически.
CAPTCHA
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.
1 + 0 =
Решите эту простую математическую задачу и введите результат. Например, для 1+3, введите 4.