Последний месяц лета

Август источает свои последние распогожие дни, неравномерно распределяя их в календаре. Тепло улыбаясь, цеди́т прохладное солнце медленным коктейлем сквозь трубочку дней. Иногда, прищурившись, прерывается, выжимая дожди и подмешивая слякоть под ноги спешащих. Тянется рукой к захламлённому столу, безошибочно вытягивает из неразобранных ненужностей зеркальце в резной белой витиеватой рамочке с причудливой ручкой. Смотрится, самодовольно оттягивая загорелыми пальцами в перстнях с чёрными рубинами начинающий золотиться локон, удовлетворённо кивает. Всё идёт по плану, как всегда, скоро будет смена камзола, золотистые краски зальют одежду. Зелёная многотравная шевелюра окончательно выгорит, потеряет свою привлекательность, оставив ускользающий аромат былой роскоши. Золото и долгожданные драгоценные сапфиры плодов его труда всё яснее проявятся в убранстве. Он будет не таким расточительным, уберёт царственное покровительство льющегося тепла. Будет всё больше проводить времени в недвижении, иногда замирать в задумчивости шелестящей листвы, станет приверженцем статики и при этом взбалмошных порывов ветров. И так будет до тех пор, пока его роскошные одежды и золотой парик таинственным ходом вещей, неизвестно кем однажды установленным, не спадут на землю, и тогда всем откроется обнажённая голова белёсого умеренного старца. Раскроется непокрытая, тонкая, страдающая и уязвимая натура пережившего существа.

 «Да это и не Август уже вовсе», — напомнят иным, опаздывающим во времени его приверженцам. Однако если он сделает всё правильно, ничего не нарушая и, самое главное, смиренно и без сопротивления, то, может, останется жить уже в иной форме. Сам в себе оставаясь по-прежнему тем роскошным августом. Точечные воспоминания о нём порой будут делать его более явственным для окружающих. А пока на смену ему приходят другие сезоны. По весне ожидается бойкий молодой пастушок. Юный предшественник уже следующего августа, наивный, светловолосый, зеленоглазый, с распахнутым над собой небом, неопытный,  страстный, стремящийся постигать. Никогда не видел он нашего Августа, но тот  будет присутствовать в нём своим прожитым опытом.

«Поистине, август — лучшая пора моей жизни», — думал наш основной герой, смотрясь в зеркало и не имея возможности сожалеть о безостановочном ходе вещей. «Чтобы жить дальше, я вынужден смиряться со смертью каждый миг своего пребывания. Жить лишь тем, чтобы умирать, не прерывая традиции, не нарушая правила, соблюдая формы. Как хорошо, что возможно удерживать это всё в осознании, не допуская печали, наслаждаясь моментом пребывания, не огорчаясь, а значит, не тратя отпущенного понапрасну.» В каждом последующем месяце живёт смиренно ушедший когда-то тот Август.