Чайник-долгожитель.

Чайник упирался всеми своими пластмассовыми фибрами и не хотел сдаваться в утиль. Это был самый обычный электрический чайник, никакой не элитный бренд — пластик сильно пожелтел от времени, на нём образовались царапины и потёртости. Конструкторы этой модели чего-то явно не учли: крышка открывалась туго на жалкие несколько сантиметров, которых едва хватало для заливки воды. К тому же эта неудачная крышка норовила захлопнуться, стоило на секунду её отпустить. Вода из чайника вовсе не вытекала ровной струйкой в заварочный чайник или чашку, как это бывает у вменяемых чайников — она исторгалась мини-фонтанчиком, заливая пол, стол, иногда что-то попадало и на бедолаг-котов, как будто специально выныривающих в момент, когда вода текла мимо чашки.

Родственники, друзья, соседи — словом, все, кто побывал у нас за последние десять лет, как сговорившись, считали своим долгом избавить нас от неказистого старичка. И дарили нам чайники. Новенькие, блестящие, с подсветкой, с красивыми кнопками, с корпусом из современного пластика, — все любовались и радовались новому прибору. А наш трудяга удалялся на чердак, и, затаившись в печали, ждал своего часа… И вот начиналось нечто странное. Новый чайник держался месяц-два. Один из свежеподаренных продержался целых полгода. И вот — хлоп! — короткое замыкание, треск, дымок, и вердикт от ремонтников: «реанимации не подлежит!» Удалённый на чердак старичок возвращался на рабочее место и радовался: я снова здесь и готов опять нагреть вам воды. Мы уже не удивлялись. А только с каждым годом всё больше и больше восхищались его стойкостью. Только он мог, получается, выдержать все тяготы нашей довольно насыщенной кухонной жизни.

Вечерами, когда заканчивается дневная суета, а коты на кухне уютно мурчат, свернувшись калачиками, я включаю наш старенький чайник, слушаю его кипящее ворчанье и завариваю чай. Смотрю на неказистый пластик и думаю, что мир, может, и меняется, но держится он, кажется, именно на таких стойких «оловянных солдатиках» — с потёртыми боками, с крышкой, что захлопывается не вовремя, но с упорной готовностью снова согреть нас теплом.