В поисках творчества. Часть 4

"В поисках творчества. Часть 3" читайте здесь.

Тема о приёмах декоративной росписи очень обширна, её можно сравнить разве что  с фантазией человека, решившего заняться декупажем, росписью посуды или оформлением интерьера. При этом число таких приёмов возрастает с появлением новых материалов и инструментов.

У каждого художника есть определённый набор опробованных материалов и техник. Но в творческом поиске очень важно поучиться, повстречать коллег, узнать их истории и увидеть, как работают в мире мастера разных направлений. Любое понравившееся произведение — картина или чашечка, выполненная талантливым керамистом, может дать толчок дальнейшему развитию творчества.

Академия как основа

Академия наложила свой отпечаток, она дала хорошую базу классических знаний посредством выполнения однотипных заданий и для графиков, и для живописцев, и для витражистов. Разница была лишь в количестве учебных часов, выделенных тому или иному отделению на классическое рисование и живопись. Конечно же, каждое направление изучало предметы своей специальности. Как оказалось впоследствии, нескольких отделений Академии художеств не всегда хватало, чтобы человек нашёл, как ему реализоваться в творческом плане. Так, например, один из выпускников Академии художеств стал одним из самых известных музыкантов Латвии.

Оформительство и продолжение поиска

После Академии я с головой ушла в оформительскую деятельность. По большей части оформляла интерьеры. Мне посчастливилось познакомиться с одной очень талантливой художницей. Она к 50-ти годам уже попутешествовала, поработала за границей. В молодости занималась росписью фарфора. Настолько тонкой и виртуозной художницы в этой сфере я не встречала. Затем, после длительных странствий и курсов декораторского мастерства, она стала расписывать интерьеры в той же технике только другими красками, да и кисти у неё стали побольше. Это была весёлая и активная женщина, а от её работ веяло талантом и лёгкостью.

Меня поразил этот образ независимого художника, однако мне предстояло ещё многому научиться. Найти свои приёмы и технологии. Я ходила по мастерским художников-декораторов и убеждалась, что каждый из них чувствует красоту по-своему. И у каждого свои открытия и вкусы. И этого одного стало для меня достаточно, чтобы продолжить поиск.

Художественный комбинат

Спустя какое-то время я попала на работу в художественный комбинат в Северной Америке. Меня потрясло, что искусство здесь не стояло на первом плане. Художниками оставались только те, кто был готов жертвовать многим. У большинства не было семьи, жили скромно, а работа была физически тяжёлой. У многих не было специального образования, так как тут не было для всех желающих художественных школ или кружков. Мастерство работники постигали на практике. Работая так из года в год, они и не подозревали, как рос их уровень.

Проекты здесь реализовывались по графику в срок. По мере необходимости специалистов приглашали, а затем отправляли в отпуск на неопределённое время. Хотя по закону комбинат должен был обеспечивать людей пакетом соцгарантий, но на практике это не получалось из-за нестабильности рабочего графика большинства сотрудников. Периодически народ работал сутками напролёт, и зачастую непросохшие декорации прямо из-под рук грузились в фуры.

В комбинате главное, что было нужно, чтобы все декорации хорошо смотрелись издалека. Народ поговаривал, что, мол, «тут нет времени на искусство». Всё рисовалось очень быстро. Если сравнивать с академической практикой, то этому можно было только подивиться.

Там работало около 40 художников. Как-то один из них показал коллегам свои домашние работы. Это были живописные работы маслом, небольшого размера, с человеческими фигурами. В этих работах я не увидела ничего интересного, хотя человек работал над ними с большим удовольствием и придавал им большое значение. Для следующего проекта нужно было рисовать сценические декорации в виде натюрморта. На эту работу поставили именно того человека, который недавно показывал свои картины. Так как все знали, что он справится. То, как он нарисовал эти натюрморты, меня потрясло. Это было сделано с чрезвычайной лёгкостью. Тона и полутона плавно перетекали  один в другой. Он наслаждался процессом во время работы. Краски сами текли, смешивались. Это был творческий поток, который протекал рядом и отражался в декорациях. Потом декорации покрыли лаком, упаковали и отправили по адресу.

Разные истории

Таких историй на комбинате была масса. Кто-то прикасался к этому цеху идей и реализации и шёл дальше, а кто-то находил свою нишу и оставался там навсегда. Там был один молодой парень живописец, он время от времени подрабатывал в комбинате, а всё остальное время писал картины. Нужно сказать, что в академических кругах сказали бы, что они «сырые». Но это человек был художником до мозга костей, в его работах был поиск — сумбурный эмоциональный поиск. Он писал улицы каких-то деревень, грязные дороги и играющих детей. Всё как в уплывающей дымке. Люди чувствовали это и поддерживали его. Кто-то помогал продать работы, начальство разрешило ему свободный график, так как он постоянно  занимался выставками своих работ.

Это место было другой Канадой, той, где грустили о смерти Рея Бредбери. И где все так любили его «Вино из одуванчиков», там была культура и суровость, смешанная с грубоватым канадским юмором.

Как-то меня спросили в очереди за чашкой чая во время перерыва, откуда я. Этот вопрос задают всегда. Это что-то вроде приветствия. Привычно ответила, что я из Латвии. Человек заинтересовался и спросил, а сколько людей проживает в Латвии? Я сказала, что около полутора миллионов. Он рассмеялся и сказал, какой кошмар, там у вас, наверное, все обо всех всё знают! Я ответила, что даже хуже — там практически все родственники.

Комбинат выглядел, как ангар, весь покрытый пылью и плохо отапливаемый. Там всё время что-то пилилось, сваривалось и красилось. И всё это было искусством для тех, кто решил там остаться.

После работы там у меня как-то сместилось сознание. Это можно сравнить с представлением цирка Дю Солей, когда от живой музыки, огня и лягушек в человеческий рост, прыгающих вверх по стенам, под конец второго часа представления пропадает связь с реальностью. Я вышла из комбината с другим пониманием искусства, с другими ценностями и желаниями.